ДЖЕЙМС БЬЮКЕНЕН – ИНАУГУРАЦИОННАЯ РЕЧЬ, 1857
4 марта 1857 г.
Сограждане!
Я стою сегодня перед вами, чтобы торжественно поклясться, что «я буду добросовестно исполнять обязанности президента Соединенных Штатов и делать все, что в моих силах и возможностях, чтобы сохранять, оберегать и защищать Конституцию Соединенных Штатов».
Заступая па этот великий пост, я должен смиренно воззвать к Богу наших предков и просить, дабы Он дал мне мудрость и твердость выполнять высокие
и ответственные обязанности таким образом, чтобы восстановить согласие и традиционную дружбу между жителями нескольких штатов и сохранить наши свободные институты для многих грядущих поколений. Пребывая в убеждении, что своим избранием я обязан присущей американскому народу любви к Конституции и Союзу, которая до сих пор согревает наши сердца, я искренне прошу его мощной поддержки в проведении всех надлежащих и обоснованных действий, рассчитанных на увековечение тех огромных политических благ, которыми Господь одарил нашу страну, как никакую другую. Решив не выдвигать вторично своей кандидатуры на президентскую должность, я не буду иметь иного понуждения во время ведения дел правительства, кроме добросовестного служения своей стране, чтобы надолго остаться в признательной памяти моих соотечественников.
Мы только что прошли предвыборное президентское соревнование, во время которого страсти наших сограждан достигли высочайшей точки относительно самых принципиальных и важных жизненных вопросов, и когда люди выразили свою волю, ураган сразу же спал и наступил штиль.
Голос большинства, провозглашенный способом, прописанным в Конституции, был услышан, и ему немедленно же покорились. Только наша великая страна могла так величественно продемонстрировать способности народа к демократическому самоуправлению.
Итак, очень хорошо, что Конгресс воспользовался этой хорошей концепцией и применил простое правило, согласно которому править имеет воля большинства, до решения вопроса о рабстве, которое существует на территориях. Конгресс не может «ни принять закон о введении рабства на той или иной территории или в каком-либо из штатов, ни отменить его там, но он оставляет жителям регионов полное право образовывать местные институты и регулировать их деятельность на свое усмотрение при условии подчинения Конституции Соединенных Штатов».
Вполне естественно, что Конгресс также определил, что когда территория Канзас будет принята на правах штата, то «ее примут в Союз – с рабством или без него – согласно положениям ее Конституции на момент принятия».
Возникло разногласие относительно того времени, когда народ территории должен решить этот вопрос для себя.
К счастью, это дело не имеет большого практического значения. Кроме того, это юридический вопрос, решением которого по закону должен заниматься Верховный суд Соединенных Штатов, который вскоре приступит к его рассмотрению и, будем надеяться, решит этот вопрос быстро и окончательно. Решению Верховного суда, каким бы оно ни было, я, вместе со всеми добропорядочными гражданами, охотно подчинюсь, хотя я всегда придерживался той мысли, что, согласно Акту «Канзас–Небраска», подходящее время настанет тогда, когда фактическое количество жителей территории даст основания к написанию Конституции с целью дальнейшего приема в Союз в качестве штата. Так или иначе, первоочередной и неотъемлемой обязанностью правительства Соединенных Штатов есть обеспечение каждому постоянному жителю свободного и независимого высказывании своего волеизъявления путем голосования. Это священное право каждого индивида должно быть гарантировано. И когда это будет сделано, то ничего не будет более справедливым, чем дать народу территории волю самому, без постороннего вмешательства, определить свою судьбу согласно Конституции Соединенных Штатов.
Если решить все вопросы территорий на основании принципа народного суверенитета, принципа такого же старого, как и само правление, то решатся и все вопросы практического характера. И больше не останется неурегулированных вопросов, так как все согласятся, что, исходя из Конституции Соединенных Штатов, рабство пребывает вне границ человеческих обычаев, за исключением соответствующих штатов, где оно существует. Можем ли мы надеяться, что продолжительная агитация на эту тему вскоре прекратится и что партии, рожденные по географическому принципу именно этой проблемой, партии, появления которых так боялся основатель нашей страны, быстро придут в упадок и исчезнут? Было бы очень полезно для страны, если бы общественные настроения отвлеклись от этой проблемы и сосредоточились на каких-либо иных вопросах – более важных и практически более значимых. За все то время, пока продолжалась эта агитация, которая не утихала свыше двадцати лет и которая не принесла ничего полезного ни одному человеческому существу, она стала мощным источником больших неурядиц как для хозяина, так и для раба, а также для всей страны. Она отталкивала друг от друга жителей соседних штатов и сделала их врагами, поставив под угрозу само существование Союза. И эта угроза до сих пор существует. При нашей системе есть один-единственный рецепт против всех политических бедствий – здравый смысл и трезвая рассудительность народа. Время тоже является надежным фактором улаживать расхождения. Политические вопросы, которые еще несколько лет назад возбуждали и разъяряли общественную мысль, теперь отошли в прошлое, и о них почти забыли. Но вопрос нашего внутриамериканского рабства намного серьезнее, чем все другие политические вопросы, ибо если агитация будет продолжаться и дальше, то она, в конце концов, поставит под угрозу личную безопасность значительной части наших соотечественников там, где существует институт рабства. В таком случае ни одна форма правления, какой бы прекрасной сама по себе она ни была и какие бы многочисленные материальные выгоды ни обеспечивала, не будет в состоянии компенсировать потерю мира и домашнего покоя вокруг семейного алтаря. Поэтому пусть каждый человек, кому дорог наш Союз, приложит все свои усилия для того, чтобы прекратить эту агитацию, которая, учитывая недавнее решение Конгресса, не имеет под собой никаких оснований.
Это уже зловещий признак нашего времени – когда люди стали вычислять сугубо материальную стоимость нашего Союза. Были представлены обоснованные оценки денежных доходов и местных преимуществ, которые достанутся разным штатам и группам населения вследствие распада Союза, а также того потенциального вреда, который такой распад нанесет другим штатам и группам населения. Но даже если опуститься до уровня этого упрощенного и узколобого подхода к такому широкому и непростому «опросу, то все подобные расчеты окажутся ошибочными. Здесь довольно будет сослаться на одно простое соображение. Теперь на всей территории нашей большой страны, которая все расширяет и расширяет свои границы, мы пользуемся преимуществами такой свободной торговли, которой до сих пор не знал мир. Эта торговля идет через железные пороги и каналы, через большие реки и морские протоки, которые соединяют Север и Юг, Восток и Запад нашей Конфедерации. Отмените эту торговлю, остановите ее свободное продвижение через географические границы завистливых и враждующих штатов – и вы разрушите обеспеченность и прогресс каждого региона и страны в целом, вы похороните всех под одной общей руиной. Но такие соображения, как ни важны они сами по себе, поблекнут и отступят на задний план, если мы задумаемся над теми ужасными бедствиями, которые принесет расчленение нашей Конфедерации – принесет как Северу, так и, не в меньшей мере, Югу, а Востоку – не меньше, чем Западу. Я не буду описывать эти бедствия, так как смиренно и в то же время твердо верю в то, что Провидение, которое вдохновило наших отцов-основателей мудростью для создания самой совершен ной формы правления и самого совершенного Союза в истории человечества, не потерпит их исчезновения, по крайней мере до тех пор, пока наша форма правления не окажет содействия своим примером мирному распространению общественных и религиозных свобод во всем мире.
Следующей по важности в деле сохранения Конституции и Союза является обязанность уберегать правительство от наименьшего пятна или даже самого подозрения в коррупции. Общественная нравственность – это жизненный дух республики, и история свидетельствует, что когда этот дух приходит в упадок и превращается в жажду денег, то, несмотря на то, что форма свободного правления и может сохраняться определенное время, сущность его исчезнет навсегда.
Наше нынешнее финансовое положение не имеет прецедентов в истории. Еще никогда ни одна страна не находилась в смятении от такого большого излишка средств в своей казне. Это почти неизбежно приводит к принятию расточительного законодательства. Излишек оказывает содействие появлению хитрых и весьма запутанных схем затрат, порождает прослойку спекулянтов и мошенников чьи предприимчивость и сообразительность направлены на выдумывание и внедрение способов присвоения государственных средств. Основательно или безосновательно, но это ставит под сомнение честность государственных служащих, а от этого в глазах общественности страдает репутация всего правительства. И это само по себе является большим злом.
Естественным способом решения проблемы излишка есть направление его < казны на великие общегосударственные цели, и четкие основания для этого можно найти в Конституции. Среди них я могу напомнить такие, как погашение государственного долга, а также осуществляемое в разумных пределах развитие военно-морского флота, который на сегодня недостаточен как для защиты большого количества наших торговых судов, так и для охраны нашего обширного морского побережья.
Нет ни малейшего сомнения в правильности того принципа, согласно которому с народа не следует собирать налогов больше, чем того требуют потребности умного, экономного и эффективного ведения дел в правительстве. Чтобы этого достичь, пришлось прибегнуть к изменению тарифов, и это, мне кажется, было осуществлено таким образом, чтобы нанести как можно меньше вреда нашим отечественным производителям, особенно тем, чья продукция важна для обороноспособности нашей страны. Любая дискриминация какой-либо отрасли в угоду привилегированным корпорациям, индивидуумам и заинтересованным кругам была бы несправедливой по отношению к остальным членам сообщества и несовместимой с тем духом справедливости и равенства, которого нужно придерживаться, корректируя фискальные тарифы.
Но растрата общественных денег блекнет и отходит на второй план как соблазн к коррупции, если сравнить ее с разбазариванием государственных земель.
Ни одна страна на протяжении своего существования не была наделена таким богатым и щедрым наследством, которое имеем мы в виде государственных земель. Управляя этим важным имуществом, нам не следует забывать, что хотя, возможно, и было бы уместным и мудрым шагом безвозмездно предоставить определенные участки этой земли под возделывание и мелиорацию, но все же основная наша политика заключается в максимально возможном сохранении этих земель для фактических будущих поселенцев, которым она будет продаваться по умеренным ценам. Таким образом мы не только окажем надлежащее содействие развитию и обеспечению новых штатов и территорий, заселив их смелой, независимой и стойкой породой честных и усердных людей, но и дадим домашний очаг нашим детям и детям наших детей, а также тем изгнанникам с чужих берегов, которые будут стремиться попасть в нашу страну в поисках лучшей судьбы и возможности пользоваться всеми благами гражданской и религиозной свободы. Такие эмигранты немало сделали для развития и процветания нашей страны. Они проявили свою верность как в мирные времена, так и во времена войны. Став гражданами, они, согласно Конституции и законам, получают равный статус с коренными гражданами, и в этом статусе их с того времени и будут воспринимать с надлежащей доброжелательностью и благосклонностью.
Федеральная Конституция – это оформленное согласие штатов передать Конгрессу определенные и конкретные полномочия, и вопрос широкого или жестко ограниченного толкования этого согласия в той или иной мере с самого начала разделял взгляды политических партий. Не вступая в дискуссию, я считаю нужным в начале функционирования моей администрации заявить, что большой опыт и продолжительные наблюдения убедили меня в том, что идея жесткого построения полномочий правительства – это единственно правильная, а также единственно безопасная теория Конституции. Каждый раз в нашей истории, когда Конгресс пользовался сомнительными полномочиями, это непременно приводило к печальным и вредным последствиям. Если бы были время и возможность, то можно было бы привести немало подобных примеров. Государственным чиновникам нет также никакой необходимости превратно толкован, язык Конституции и находить в ней то, чего там нет, так как все важные и полезные полномочия, необходимые для успешного ведения дел правительством – как в мирное, гак и в военное время – или изложены четкими и выразительными терминами, или четко и недвусмысленно следуют из сказанного.
Глубоко убежденный в правильности этих истин, я, однако же, считаю вполне понятным и неопровержимым то, что, согласно своим полномочиям военного времени, Конгресс может выделить деньги на строительство военной дороги, когда это абсолютно необходимо для защиты какого-то штата или территории Союза от иностранного вторжения. Согласно Конституции, Конгресс имеет полномочие «объявлять войну», «мобилизировать и удерживать армию», «строить и удерживать военно-морской флот», а также созывать ополчение для «отпора вторжениям». Этими полномочиями вести войну, щедро предоставленными Конгрессу, подкрепляется обязанность Соединенных Штатов «защищать каждый из них [штатов] от вторжения». А теперь скажите, возможно ли обеспечить такую защиту Калифорнии или наших Тихоокеанских владений, не построив через территории Соединенных Штатов военной дороги, по которой из штатов на Атлантическом побережье можно будет быстро доставлять войска и боеприпасы для отпора агрессии? В случае войны с противником, который имеет более сильный, чем наш, военно-морской флот, у нас не останется другого маршрута, кроме этой дороги, так как неприятель немедленно перекроет путь снабжения через перешеек Центральной Америки. Невозможно представить, что Конституция, так недвусмысленно требуя от Конгресса защищать все штаты, вместе с тем по непонятной причине лишает их возможности воспользоваться единственным средством, с помощью которого только и можно будет защитить один из этих штатов. Кроме того, правительство все время с самого начала своего создания практиковало сооружение военных дорог. Было бы также нелишним подумать, не угаснет ли та любовь к Союзу, которая теперь согревает наших сограждан на Тихоокеанском побережье, из-за того, что мы с пренебрежением отнесемся или откажемся обеспечить для них, в их далеком и изолированном крае, единственное средство, с помощью которого военные силы штатов, находящиеся по эту сторону Скалистых гор, могли бы своевременно попасть к ним, чтобы «защитить от вторжения»? Пока что я воздержусь от высказывания мыслей относительно наилучшей и наиболее экономичной формы, с помощью которой правительство сможет способствовать выполнению этой большой и необходимой работы. Думаю, что большая часть трудностей на этом пути, которые теперь представляются почти непреодолимы ми, в значительной мере исчезнут, как только будет надлежащим образом определен кратчайший и наилучший маршрут.
Считаю также уместным воспользоваться возможностью и кратко высказаться относительно наших прав и обязанностей как члена большой семьи наций. В нашем общении с ними есть несколько простых принципов, подтвержденных нашим опытом, от которых мы никогда не должны отходить. Мы должны поддерживать мир и дружбу, развивать торговлю со всеми странами, и это не только средство содействия нашим материальным интересам – эти принципы отвечают духу христианского милосердия и терпимости к нашим ближним, какой бы ни была их судьба. Наша дипломатия должна быть прямой и искренней и не стремиться ни получить больше, ни принять меньше, чем нам надлежит. Мы должны лелеять священное уважение к независимости всех наций и никогда не пытаться вмешиваться во внутренние дела ни одной из них, кроме тех случаев, когда это будет совершенно необходимым, исходя из великого закона самосохранения. Из бегать втягивания в альянсы всегда было максимой нашей политики еще со времен Вашингтона, и ее мудрость никто не собирается ставить под сомнение. Короче говоря, мы должны справедливо и в духе доброжелательности относиться ко всем странам и в ответ на это требовать от них справедливого отношения к нам.
Нам прибавляет славы и чести тот факт, что в то время, как другие страны расширяли свои владения мечом, мы ни разу не приобрели территории иным путем, кроме как куплей за надлежащую сумму или, как это было с Техасом, вследствие проявления воли храбрых, родственных нам и независимых людей, которые твердо решили связать свою судьбу с нашей. Даже земли, приобретенные нами у Мексики, не составляют здесь исключения. Не желая с выгодой для себя пользоваться следствиями войны с братской республикой, мы купили эти владения согласно мирному соглашению за ту сумму, которая к тому времени считалась справедливым эквивалентом. Наша история запрещает нам приобретать в будущем территории, если такое приобретение не совпадает с законами справедливости и чести. Когда мы будем действовать на основании этого принципа, то ни одна из наций не будет иметь права вмешиваться или жаловаться, если в ходе дальнейших событий мы еще больше расширим наши владения. До этого времени на всех приобретенных нами территориях люди, находясь под защитой американского флага, пользовались гражданскими и религиозными свободами, равными и справедливыми законами и были довольны, обеспечены и счастливы. Их торговля с остальным миром значительно возросла, и таким образом каждая коммерческая нация сделала большой вклад в их успешное развитие.
А теперь я собираюсь принять присягу, обусловленную Конституцией, смиренно прося благословения Божьего Провидения для нашего великого народа.

Рубрика: История США 1851-1875